Российский букмекерский рынок хоть и с некоторым опозданием, но движется в сторону ответственной игры. На днях ФНС поддержала идею создания самозапрета на азартные игры под названием “Стопазарт”. Давайте разберемся, к каким последствиям для букмекеров и спорта в целом могут привести эти изменения.
Начнем с того, что этот механизм борьбы с лудоманией давно назрел даже в тех юрисдикциях, где рынки прошли регулирование довольно давно. Когда я начинал работу в британской бирже ставок Betfair в 2008 году, у нас был отдельный тренинг по ответственной игре, где на тот момент уже было много важных нюансов и процедур. Принимая во внимание потенциальную зависимость людей от азартных игр, это необходимая мера. Однако она должна быть реализована правильно и учитывать интересы не только потенциально уязвимых игроков, но и всей отрасли в целом.
Механизм самоисключения: зарубежный опыт и доля участников
Во многих странах уже внедрены национальные программы самоисключения из азартных игр, позволяющие игрокам добровольно ограничить себе доступ к ставкам и казино. Для анализа я взял рынки Великобритании, Швеции и Австралии – стран, где такие системы действуют уже несколько лет. Это было сделано для того, чтобы понять, какая доля игроков ими пользуется и как это сказывается на рынке.
Великобритания
В сфере онлайн-гемблинга Великобритании с 2018 года действует программа GAMSTOP – единый реестр самоисключения. Каждый желающий может зарегистрироваться и тем самым закрыть себе доступ ко всем легальным онлайн-букмекерам и казино страны на выбранный срок (минимум - 6 месяцев, максимум – 5 лет). На начало 2024 года совокупное число зарегистрированных в GAMSTOP пользователей достигло 433 000 человек, причем только за 2023-й добавилось свыше 92 тысяч новых участников – рекордное число за год. По оценкам Британской комиссии по азартным играм, около 6% всех игроков в стране хотя бы раз прибегали к самоисключению. Примечательно, что почти 55% британских самоисключившихся выбрали максимальный срок в 5 лет, то есть ориентированы на длительный отказ от азартных игр. Несмотря на сотни тысяч самоограничившихся игроков, британский рынок ставок продолжает расти. Однако эксперты отмечают и побочный эффект: часть игроков, заблокировав себя в легальных конторах, ищут возможности обхода запрета – например, переходят на зарубежные нелицензированные сайты. Я лично знаком с практикой аффилейт-сайтов, которые специально таргетируют такие ключевые слова, как “non gamstop casino” для монетизации игроков, которые не могут играть в лицензированных операторах.
Это подтверждают и исследования, показывающие, что до половины самоисключившихся в какой-то момент нарушают самоограничение и продолжают играть. Зачастую это происходит на сайтах вне национального регулирования. Это ставит перед регуляторами задачу – одновременно с облегчением самоисключения усилить борьбу с нелегальными операторами.
Швеция
После либерализации игорного рынка в 2019 году Швеция запустила национальную систему Spelpaus. Она функционирует аналогично британской: единая база, через которую игрок может мгновенно заблокировать себе доступ ко всем лицензированным букмекерским конторам и онлайн-казино в стране. На конец 2023 года в реестре Spelpaus было зарегистрировано порядка 100 тысяч человек – весьма значительное число для страны с населением порядка 10 млн. Опросы показывают, что самоисключением через Spelpaus воспользовались до 9% шведских игроков за год. Такая высокая вовлеченность объясняется активной кампанией по информированию и простотой процедуры – достаточно одной заявки на государственном портале, чтобы отрезать себе доступ ото всех сайтов. Шведские операторы строго соблюдают запрет: по закону они обязаны интегрироваться с базой Spelpaus и ни при каких условиях не обслуживать игроков из списка.
Австралия
В Австралии система национального самоисключения BetStop была запущена совсем недавно – в августе 2023 года, но уже показала масштабное участие. За первый год работы (к августу 2024-го) в BetStop зарегистрировались более 28 тысяч игроков, а к весне 2025 года число заявок превысило 40 тысяч. Сервис покрывает всех лицензированных онлайн-букмекеров и тотализаторы страны: регистрация в реестре запрещает игроку открывать счета и делать ставки во всех конторах, а операторам – принимать от него деньги и рассылать рекламу. Интересно, что около 40% австралийских пользователей BetStop выбрали бессрочное самоисключение (пожизненную блокировку), остальные – временные периоды (от 3 месяцев). Это говорит о серьезности намерений многих участников. При этом регулятор отмечает, что темпы прироста новых заявок постепенно замедляются по сравнению с первым полугодием работы – видимо, наиболее уязвимые игроки подключились сразу, а далее аудитория самоисключения растет более умеренно.
Целевые отчисления как метрика популярности спорта
В российском законодательстве закреплен механизм целевых отчислений букмекеров на развитие спорта. На сегодняшний день лицензированные букмекерские компании отчисляют 2% от общего объема принятых ставок на финансирование спортивных федераций. Эти средства направляются на поддержку профессионального, детско-юношеского и массового спорта. По закону сумма отчислений не может быть менее 30 млн рублей за квартал, причем 30% средств идут на детско-юношеский спорт, а 70% – на профессиональный спорт.
Сегодня финансирование многих федераций во многом зависит от отчислений букмекеров. Крупные получатели, а именно Российский футбольный союз, федерации тенниса и настольного тенниса ежегодно получают сотни миллионов рублей от легального беттинга.
Тут я бы хотел обратить внимание на присутствие настольного тенниса в списке лидеров по отчислениям. Это может быть признаком роста лудомании. Благодаря высокой частоте матчей, быстрому темпу игры и круглосуточной доступности (особенно в таких турнирах, как российская “Лига Про”) создается эффект мгновенного вознаграждения (почти как в казино) и постоянной вовлеченности, что делает настольный теннис особенно привлекательным для людей с признаками игровой зависимости. Аналогичную ситуацию я наблюдал во время своей работы в Betfair и bet-at-home, где особой популярностью пользовались ставки на собачьи бега. Причем игроки делают ставки как на события в режиме реального времени, так и на предзаписанные забеги, позволяющие ставить круглосуточно.
Оценка последствий для российского рынка: сколько игроков самоисключатся и сколько потеряет спорт
Точные цифры мы узнаем только тогда, когда система заработает и пройдет достаточно времени. Однако ориентироваться можно на зарубежную статистику и текущие масштабы российского рынка ставок. По данным регулятора, в 2024 году ставки делали свыше 6 млн россиян. Если хотя бы аналогичная британской доля в 6% игроков решит установить самозапрет, то это будет порядка 360 тысяч человек. В случае более активного использования (например, 8–10% как в Швеции) – уже 500–600 тысяч игроков. Вероятно, реальная доля поначалу будет ниже, так как механизм явно новый. Допустим, 3–5% аудитории букмекеров примут решение о самоисключении в первые годы после внедрения (хотя, глядя на данные самозапретов на кредиты, я ожидаю больший процент). Это примерно 180–300 тысяч россиян, прекративших делать ставки легально.
Исходя из текущих метрик, суммарный объем ставок в России за год составляет около ₽1,7 трлн. Таким образом, можно полагать, что исключившие себя игроки пропорционально этой доле сокращают и объем ставок. Если процедуру самоограничения пройдут 5% клиентов, то рынок недосчитается до ₽85 млрд оборота (5% от 1,7 трлн). При действующей ставке 2% это приведет к уменьшению целевых отчислений на ₽~1,7 млрд в год. Аналогично, при 3% ушедших – минус ₽~1 млрд, при 10% – минус ₽~3,4 млрд для спорта. Разброс довольно велик, но даже в самом пессимистичном сценарии речь идет о нескольких миллиардах рублей в год, что на фоне нынешних 35 млрд ₽ отчислений составляет заметные 5–10% потерь. Иными словами, если значимая часть игроков прекратит делать ставки, спортивные организации недополучат до десятой части тех средств, что могли бы прийти от букмекеров.
Важно учитывать, что игроки, прибегающие к самоисключению, не равны “среднему” игроку. Многие из них – люди, столкнувшиеся с игровой зависимостью. Часто это самые активные бетторы. По оценкам британской комиссии, молодые “увлеченные” игроки (участвующие в трех и более видах азартных игр) вдвое чаще используют самоисключение. Это означает, что уход 5% игроков может означать более чем 5% снижения оборота – ведь, вероятно, отсеется самая играющая часть аудитории. С другой стороны, часть этих бетторов могла бы все равно покинуть легальный сегмент из-за долгов или поиска острых ощущений на нелегальных платформах.
Таким образом, потенциальные потери спортивных федераций оцениваются в диапазоне примерно ₽1–3 млрд в год при умеренном уровне использования самоисключения. Эти цифры не катастрофичны для индустрии, но и непренебрежимо малы. Особенно они чувствительны для отдельных видов спорта, в частности для Федерации настольного тенниса. В то же время, если механизм позволит предотвратить социальные проблемы и уберечь тысячи людей от лудомании, эти потери можно считать оправданными с точки зрения государства. Задача государства – найти баланс, при котором и социальная ответственность соблюдается, и легальный рынок не теряет критической массы игроков.
Для легального игорного рынка это означает сознательный отказ от части выручки ради защиты потребителей. Однако правильно реализованный механизм не разрушает индустрию: например, несмотря на сотни тысяч самоотказников, британский рынок онлайн-гемблинга продолжает генерировать миллиарды фунтов дохода. Ключевой фактор – сдерживание нелегального сектора. В странах, где доля нелегальных операторов минимальна, самоисключение действительно отводит людей от азартных игр, а не толкает их на альтернативные площадки. Там же, где у игроков остается соблазн уйти “в офшор”, эффект для общества сильно снижается.
Как внедрить самоисключение с минимальным риском для легального рынка
Чтобы инициатива по самоисключению в России принесла пользу и не привела к оттоку игроков к нелегальным операторам, необходим взвешенный подход к ее реализации. Вот несколько рекомендаций, основанных на анализе зарубежной практики и особенностей российского рынка:
-
Гибкость и вариативность ограничений. Сейчас обсуждается фиксированный запрет на 12 месяцев, однако такая длительная минимальная планка может отпугнуть многих . Стоит предусмотреть разные варианты: краткосрочный “таймаут” (например, 1–3 месяца), самоисключение на полгода, а также возможность устанавливать лимиты на ставки, депозиты или время игры, не прибегая сразу к полному запрету. Давая игроку выбор (например, минимальный срок 3 месяца вместо 12), мы повышаем шанс, что он добровольно воспользуется легальным инструментом, а не будет тянуть до последнего или искать обходные пути.
-
Простота и доступность процедуры. Сама регистрация в реестре самоисключения должна быть максимально простой, прозрачной и быстрой. Идеальным решением станет интеграция с порталом «Госуслуги» (что, судя по сообщениям, и планируется) – так, чтобы игрок мог в несколько кликов оформить самоограничение, а информация мгновенно разошлась по всем букмекерам. Также важна конфиденциальность: игроки должны быть уверены, что данные об их самоисключении защищены и не станут поводом для стигматизации.
-
Мониторинг и поддержка игроков. Введение самоисключения должно сопровождаться мерами поддержки для тех, кто им воспользовался. Например, информировать таких пользователей о службах психологической помощи, «горячих линиях» для зависимых, предлагать программы реабилитации.
-
Противодействие нелегальному рынку. Крайне важно усилить борьбу с офшорными букмекерами именно в момент запуска системы самоисключения. Если значительная часть игроков, отключивших себя в легальных БК, без проблем найдет альтернативу в нелегальном сегменте, то цель инициативы не будет выполнена, легальный бизнес потеряет клиентов, а социальный эффект не достигнется. Государству следует заранее подготовиться: ужесточить блокировки сайтов, пресечь рекламу “серых” букмекерских контор, блокировать платежи на нелегальные платформы.
-
Информационная кампания и прозрачность. Для устойчивости отрасли важно сохранить доверие игроков к легальным операторам. Запуская самоисключение, регулятор должен развернуть масштабную информационную кампанию: объяснить, что этот инструмент – для их же блага, показать его простоту, гарантировать, что возвращение в игру (после истечения срока бана) будет без препятствий. Открытость данных тоже пригодится: например, регулярно публиковать отчеты, сколько людей воспользовалось самоисключением, как это повлияло на рынок (в обобщенном виде), какие дополнительные меры принимаются. Если отрасль будет демонстрировать прозрачность и социальную ответственность, лояльность добросовестных игроков останется высокой. Многие из них, увидев заботу о проблемных игроках, могут даже с большим доверием относиться к легальным букмекерам.
В заключение хочу отметить, что государству предстоит тонкая настройка: с одной стороны – защита граждан от игорной зависимости, с другой – недопущение того, чтобы жесткие ограничения подорвали финансовую поддержку российского спорта и рост легального рынка ставок. Рациональный компромисс – внедрять механизм самоисключения постепенно, сопровождая его вышеописанными мерами. Например, можно сперва предложить временные самоограничения (на несколько месяцев) и системы лимитов, оценить влияние на рынок и только затем вводить длительные запреты. Параллельно необходимо усилить контроль за нелегальными букмекерами, чтобы игрок, решивший себя ограничить, не имел соблазна продолжить игру в нелегальном секторе. При таком комплексном подходе инициатива по самоисключению способна повысить социальную ответственность игорного бизнеса и не нанести критического удара по финансированию спорта и стабильности отрасли, как это случилось в той же Франции, где чрезмерное регулирование создало крупнейший серый рынок ставок в Европе.
